Т. М. Надеина

НАУЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОФЕССОРА Л. В. ЗЛАТОУСТОВОЙ

Более пятидесяти лет посвятила изучению звучащей речи Любовь Владимировна Златоустова, замечательный филолог-фонетист, воспитавшая несколько поколений учеников, к числу которых относится и автор данной статьи. Эта статья задумана как обзор основных научных трудов, опубликованных Л. В. Златоустовой за долгий период ее творческой деятельности. Мы не ставили перед собой задачу сопоставить главные положения научной концепции Л. В. Златоустовой с теоретическими воззрениями и результатами исследований других ученых. Наша задача заключалась в том, чтобы проследить основные этапы и направления ее научной деятельности, отметить важные научные достижения, изложив их в хронологической последовательности, и тем самым отразить эволюцию взглядов и разнообразие идей талантливого фонетиста.

Первой проблемой, с изучения которой началась научная деятельность Л. В. Златоустовой и которая стала впоследствии центральной в ее теоретической концепции, является вопрос о фонетической природе русского словесного ударения. В диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук, защищенной ею в 1953 г. ([1]), были получены результаты, которые изменили существовавшее в то время представление об акустических коррелятах словесного ударения в русском языке. Традиционно считалось, что в русском языке словесное ударение является динамическим (силовым, экспираторным), при котором ведущим параметром выделения ударного гласного (или слога) является интенсивность (сила, громкость) звучания. Некоторые ученые отмечали также, что в русском литературном языке ударный слог всегда и самый сильный, и самый долгий¹. Главный вывод исследования, осуществленного Л. В. Златоустовой, заключается в констатации того факта, что интенсивность не является обязательным коррелятом словесного ударения. Выделение ударного гласного с помощью интенсивности зависит от действия разных факторов, к числу которых относятся, прежде всего, позиция звука в слове и слова во фразе (начальная, серединная или конечная), тип мелодики, а также качество гласного. Наиболее надежным коррелятом словесного ударения следует считать длительность. Таким образом, было выдвинуто положение о том, что словесное ударение в русском языке является скорее квантитативным (количественным, долготным). При этом отмечено, что другие корреляты словесного ударения (интенсивность, высота тона, напряженность гласного) тесно взаимосвязаны с долготным компонентом, а большая степень выраженности того или иного компонента зависит от целого ряда условий.

¹ Подобную точку зрения высказывал, в частности, А. А. Реформатский в своей широко известной работе «Введение в языковедение» (1947); см.: Реформатский А. А. Введение в языковедение / Под ред. В. А. Виноградова. М., 1996.

Выводы, сделанные Л. В. Златоустовой, были признаны многими известными фонетистами и вошли в учебники по фонетике². Л. Р. Зиндер, обосновывая значение временного компонента словесного ударения, ссылается на результаты рассматриваемого диссертационного исследования и констатирует, что в русском языке ударные слоги отличаются большей относительной длительностью. Далее он приводит примеры, свидетельствующие о том, что русское словесное ударение является в значительной мере количественным³. М. В. Панов, говоря о сложной фонетической природе ударения, также ссылаясь на результаты исследований Л. В. Златоустовой, отмечает, что разграничение ударности — неударности зависит от позиции слога в такте (синтагме)⁴.

Однако позиция слога не является единственным фактором, влияющим на акустическую реализацию словесного ударения. Результаты диссертационного исследования, а также многих других работ Л. В. Златоустовой ([4], [5], [7], [8] и др.) продемонстрировали необходимость учета таких факторов, как количество слогов в слове и место ударения в нем (тип ритмической структуры); тип слога (закрытый — открытый; прикрытый — неприкрытый); качество последующего согласного; тип гласного; тип мелодики; изолированное произнесение слова — произнесение слова в составе фразы; стиль речи (полный — разговорный) и др.

Полученные результаты позволили Л. В. Златоустовой внести ряд коррективов в используемую в то время методику экспериментально-фонетических исследований. В статье, посвященной научной деятельности В. А. Богородицкого ([6]), она подчеркнула огромное значение его работы «Фонетика русского языка в свете экспериментальных данных» (1930) для последующего развития экспериментальных исследований. В то же время отмечено, что данные, полученные В. А. Богородицким при изучении высоты тона ударных гласных, являются противоречивыми, поскольку не был учтен тип мелодического оформления изолированно произнесенных слов ([6: 35]. Этот «тончайший исследователь» (по выражению Л. В. Златоустовой) «испытал известную неудачу при разрешении вопроса о соотношении высоты тона ударных и неударных звуков, так как смог констатировать только тот факт, что в одних случаях наблюдается повышение, в других — понижение тона на ударном гласном; действительно, без анализа мелодического типа наговаривания иной вывод и невозможно сделать» [8: 4]. Основным методическим принципом формирования экспериментального материала, по мнению Л. В. Златоустовой, является «равенство фонетических условий» для сравниваемых речевых образцов (в частности, однотипность мелодики, с которой они произносятся). Только в этом случае можно получить максимально достоверные результаты, касающиеся закономерностей

² Матусевич М. И. Введение в общую фонетику. 3-е изд. М., 1959; Зиндер Л. Р. Общая фонетика. Л., 1960 и др.
³ Зиндер Л. Р. Общая фонетика: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1979.
⁴ Панов М. В. Современный русский язык. Фонетика: Учебник для университетов. М, 1979.

фонетической реализации словесного ударения. Этот принцип неукоснительно соблюдается во всех экспериментальных исследованиях Л. В. Златоустовой и ее учеников.

Интересны рекомендации, которые даются в связи с особенностями использования того или иного типа мелодики в зависимости от цели исследования, материала и степени подготовленности информантов (дикторов). Выделяется три основных типа, возможных при наговаривании изолированных слов: перечислительная мелодика, назывная, точковая ([6:35]). Отмечается, что существует тенденция пользоваться при изучении высоты тона назывной мелодикой. Однако это не слишком удобно, поскольку с таким типом мелодики, как правило, нельзя произнести словоформы в косвенных падежах, между тем в экспериментально-фонетических исследованиях часто приходится использовать именно эти словоформы (например, при изучении акустических параметров в минимальных акцентных парах). Во-вторых, при этом могут быть получены недостоверные результаты, так как даже небольшое изменение модального или эмоционального оттенка высказывания отражается на мелодике. Например, включение в утверждение оттенка недоумения меняет соотношение высоты тона ударных и не ударных гласных, а также характер движения тона ([8: 4]).

Перечислительная мелодика варьируется в зависимости от оттенков высказывания значительно меньше. Этим типом мелодики очень удобно пользоваться при работе с неподготовленным диктором, например диктором-носителем диалектного произношения, так как перечислительная мелодика естественно вырабатывается при чтении отдельных слов с малыми паузами ([8: 5]).

Рекомендуется использовать также точковую мелодику, воспроизведение которой не представляет тех трудностей, которые отмечались по отношению к первому типу. Точковая мелодика воспроизводит движение тона слова, помещенного в конце повествовательного предложения. Это придает произносимому слову мелодическую устойчивость, постоянность, а это именно то условие, которое необходимо соблюдать при изучении вопросов, связанных с высотой тона звуков изолированно произнесенного слова ([8: 5]).

Исследование фонетической природы словесного ударения, предпринятое Л. В. Златоустовой, не ограничивается изучением образцов русской литературной речи. Объектом такого исследования являлась также и русская диалектная речь ([7], [9], [63] и др.). Изучив особенности реализации словесного ударения в говорах с редукцией (Высокогорский и Пестречинский районы Татарии) и без редукции (Киме нский район Кировской обл. и Балезинский район Удмуртии), Л. В. Златоустова обнаружила в говорах те же закономерности взаимовлияний звуков, которые характеризуют и литературное произношение. На долготу гласного влияют такие факторы, как качество последующего, а отчасти и предшествующего гласного, открытость и закрытость слога, место гласного по отношению к ударению, темп и

стиль произношения, место слова в фразе и тип мелодики. Однако одна и та же закономерность выявляется по-разному в литературном языке и говорах.

В литературном языке «интенсивность и длительность звуков представляют сложное взаимоотношение: звуки, характеризующиеся одинаковым подъемом кривой интенсивности и средней интенсивностью, воспринимаются неравнозначными по силе, если они различны по длительности» [9:126]. Если ударный гласный не выделен ни длительностью, ни интенсивностью, в этом случае качество ударного гласного «связано с большей напряженностью гласного (по всей вероятности, ведущей характеристикой русского ударения)» [9: 126].

В окающих говорах без редукции ударный гласный отмечается силой чаще, чем в литературном языке и окающих говорах с редукцией. Длительность в значительно меньшей степени характеризует ударный гласный, особенно в словах, произнесенных с перечислительной мелодикой, и в словах во фразе. Распределение длительности ударных и неударных звуков часто связано со спецификой диалектного мелодирования. В этих говорах напряженность является решающим фактором для выделения ударного гласного, где эффект ударения достигается взаимоотношением таких характеристик, как интенсивность, длительность, мелодика и напряженность звука ([9: 132]).

Уже в ранний период своей научной деятельности Л. В. Златоустова начинает типологические исследования в области акустических коррелятов словесного ударения. В работе, посвященной изучению длительности гласных звуков в русском и болгарском языках ([5]), которую автор назвала «небольшой заметкой», предпринят всесторонний анализ длительности гласных в зависимости от разных фонетических условий их реализации. Выявлены как сходства, так и различия. Показано, что сравниваемые языки характеризуются приблизительно одинаковым отношением длительности ударных гласных к безударным, при этом в обоих случаях качество последующего согласного влияет на длительность гласного. Сделан вывод о том, что в болгарском языке длительность является акустическим коррелятом словесного ударения, но в меньшей степени, чем в русском языке. В частности, в болгарском языке длительность гласных абсолютного конца и гласных, закрытых сонантами, может превышать длительность ударного гласного. Ударный гласный всегда более интенсивен по сравнению с безударными, и эта разница существенна. Безударные гласные являются более напряженными, чем в русском. Основной вывод исследования заключается в том, что редукция безударных гласных в болгарском языке является скорее количественной, чем качественной, поскольку безударные гласные остаются гласными полного образования.

Типологические исследования фонетической природы словесного ударения и просодической организации речи в целом были продолжены и впоследствии, их результаты опубликованы в работах [10], [32], [35], [36], [47], [49], [55], [58] и др.

Изучение фонетической природы словесного ударения закономерно повлекло за собой обращение к фонетической природе фразовых акцентов различных типов. Л. В. Златоустова одной из первых обнаружила различия в акустической реализации логического и эмфатического ударений ([4]). Она установила, что ведущими акустическими коррелятами логического ударения являются высота тона и интенсивность. При этом увеличивается не интенсивность ударного гласного, а всего слова. Для эмфатического ударения ведущим коррелятом является длительность.

Кроме того, Л. В. Златоустова выступила сторонником четкого разграничения синтагматического и логического ударений как в аспекте их фонетической реализации, так и в функциональном аспекте ([8]). Она писала: «Синтагматическое ударение в отличие от логического обязательно наличествует в любом высказывании. Логическое ударение может выделять любое слово высказывания (и даже часть слова), не снимая своим присутствием во фразе синтагматического ударения, поскольку эти типы ударения выполняют различные функции и имеют различные средства выражения. Функция синтагматического ударения заключается в определении типа интонации всего высказывания, и поскольку вне интонации не может существовать звуковая речь, постольку необходимо и синтагматическое ударение. Основным интонационным средством синтагматического ударения является мелодика. Логическое ударение — это частное ударение, выделяющее наиболее важное в данном высказывании слово, хотя оно и нарушает мелодический рисунок, диктуемый синтагматическим ударением, но это частные изменения, не снимающие ни в коей мере значения синтагматического ударения. Основным средством интонации логического ударения является интенсивность и долгота звука; как средство логического выделе нияслова может выступать тембр звука, особенно в формах эмфатического логического ударения» [8: 25]⁵. Л. В. Златоустова подчеркивает еще один весьма важный фактор, различающий синтагматическое и логическое ударения: «Синтагматическое ударение всегда оформляется через словесное ударение, а логическое может давать дополнительное в слове ударение. При изучении движения тона в синтагме весьма существенно то, что все основные изменения тона идут через посредство словесного ударения» [8: 26].

Изучению акустических характеристик различных типов ударений в фразе посвящены также многие другие работы Л. В. Златоустовой (см. [13], [26],[37],[51] и др.).

Л. В. Златоустова рассматривает эмфатическое ударение как одно из средств передачи эмоций ([4]). В зависимости от типа выражаемых эмоций эмфатические ударения условно подразделяются на две группы: 1) ударения, выражающие положительные эмоции (ласка, поощрение, восхищение и др.); 2) ударения, выражающие отрицательные эмоции (гнев, угроза). Ударения первого типа характеризуются значительным удлинением ударного

⁵ В терминах, предложенных Т. М. Николаевой, синтагматическое ударение соответствует нейтральному фразовому ударению (ФУ), а логическое ударение — акцентному выделению (АВ).

гласного. Ударения второго типа характеризуются удлинением согласного, а также мелодическими отличиями и большей интенсивностью всего слова. Выявленные закономерности реализации эмфатического ударения представляют собой по сути фонетические средства выражения различных эмоциональных оттенков, которые вкладывает говорящий в свое высказывание. Поэтому можно сказать, что данная работа начинает цикл исследований Л. В. Златоустовой, посвященных изучению эмоциональной речи (см. также [46], [70], [76] и др.).

Начальный период научной деятельности Л. В. Златоустовой завершает монография «Фонетическая структура слова в потоке речи» [8], изданная в Казанском государственном университете в 1962 г. Книга вышла сравнительно небольшим тиражом и представляет собой библиографическую редкость. Поэтому позволим себе кратко изложить ее основное содержание.

Основная цель монографии — описание акустических характеристик изолированных слов и фраз. Во введении Л. В. Златоустова отмечает, что для русского языка особенно важно выявить фонетические средства выделения ударного слога, поскольку через словесное ударение оформляются фразовые ударения — единицы, определяющие интонационные типы языка. При этом не следует резко разграничивать аспект синтаксической фонетики (изучение интонации как грамматического средства) и аспект собственно фонетический, поскольку модификации интонационного оформления фраз во многом зависят от качества звуков, слогов и слов ([8: 3]).

Первая глава посвящена изучению высоты тона звуков. Здесь излагаются результаты исследований высоты тона ударного гласного в изолированно произнесенных словах в зависимости от количества слогов в слове и места ударения в них, в зависимости от качества гласного, типа слога и типа мелодики. Показано, что «высота ударного гласного не есть какая-то постоянная величина, которая выделяет ударный по высоте тона, а величина, изменяющаяся в зависимости от оттенка высказывания, где ударный гласный может быть равным неударным гласным, выше или ниже их. Следовательно, высота тона не составляет природы русского ударения» [8: 17—18].

В первой главе рассматриваются также некоторые типы мелодической структуры простой повествовательной фразы. Изучаются закономерности мелодической организации фразы и синтагмы в составе фразы в зависимости от количества входящих в нее слов, а также от грамматической структуры, попутно обсуждаются закономерности синтагматического членения и модификации мелодического контура в зависимости от места логического ударения.

Во второй главе излагаются результаты изучения длительности звуков в зависимости от целого ряда факторов. Характеризуется длительность гласных, находящихся в конечном открытом слоге; изменение длительности гласного в зависимости от его качества; влияние мягких согласных на длительность гласного; случаи назализации гласного. Выявлена зависимость длительности гласных от качества последующего согласного: при прочих рав-

ных условиях «ударный гласный является самым коротким перед смычным глухим, затем перед смычным звонким, перед щелевым глухим, щелевым звонким, носовым, плавным» [8: 38]. Показано, что характер предшествующего согласного в незначительной степени влияет на длительность гласного ([8: 40]). Интересны данные, касающиеся влияния палатализованного согласного на длительность ударного гласного. Л. В. Златоустова отмечает, что «данные измерений в этом направлении противоречивы, однако большая часть примеров говорит за сокращение гласного в положении перед или после мягкого согласного» [8: 47]. Поскольку в предшествующих исследованиях, осуществленных Л. В. Щербой и В. А. Богородицким, было установлено, что гласные под влиянием мягкого увеличиваются по длительности, Л. В. Златоустова делает вывод о том, что «для современной языковой нормы это явление перестало быть закономерностью» ([8: 48]).

Третья глава посвящена интенсивности гласных и согласных звуков русского языка. Показано, что ударный гласный не выделяется интенсивностью как в изолированно произнесенном слове, так и во фразе ([8: 68]). Распределение интенсивности гласных в слове зависит от типа мелодики и позиции во фразе. Согласные в значительно меньшей степени, чем гласные, подвержены влиянию позиционных условий. Однако у них существуют более резкие различия в собственной интенсивности. Если наибольшие различия по интенсивности между гласными разного качества составляют 1/3, то для согласных эта разница увеличивается в 3—4 раза. «Наименее интенсивны глухие щелевые, более интенсивны звонкие смычные. За ними следуют звонкие щелевые и, наконец, сонанты. Сонанты близки по интенсивности к гласным звукам и в отдельных позициях могут быть сильнее их. Это наблюдается в тех случаях, когда сонант стоит в интервокальном положении перед конечным ударным или неударным гласным слова, наговоренного с точковой мелодикой. При этом же типе мелодики возможна большая интенсивность сонанта, закрывающего конечный слог» [8: 70].

В третьей главе содержатся также результаты исследования соотношения длительности, высоты и интенсивности ударных и неударных звуков русского литературного языка. Установлено, что в изолированно произнесенных словах и словах во фразе наблюдается сложное взаимоотношение интенсивности и длительности. «Звуки, характеризующиеся одинаковым подъемом кривой интенсивности и средней интенсивностью, воспринимаются неравнозначными по силе, если они различны по длительности, следовательно, сумма интенсивности звука, которая получается в зависимости от длительности звука, дает ощущение большей интенсивности звука» [8: 80].

Четвертая глава посвящена структуре слога. Здесь в фокусе внимания находится вопрос о звуковых границах слога. Основываясь на высказывании Л. В. Щербы о необходимости учета места ударения в слове при изучении границы слога в словах со стечением согласных⁶, теории Н. И. Жинкина

⁶ Щерба Л. В. Фонетика французского языка. 4-е изд. М., 1953.

о слогообразующей функции глотки⁷, а также результатах исследований В. А. Богородицкого⁸, Л. В. Златоустова предлагает метод определения открытости и закрытости слога по длительности гласного. Выдвигается следующая гипотеза: «Известно, что гласные закрытого слога значительно сокращаются в своей длительности, поэтому по долготе гласного можно судить, закрывается ли рассматриваемый гласный последующим согласным или он отходит ко второму слогу» [8: 85]. Изучалось соотношение звуков в слове по долготе и интенсивности. Полученные результаты в целом подтвердили выдвинутую гипотезу и положение Л. В. Щербы о слогоделении. «Исследование слов с сочетанием из трех согласных вскрыло особую роль гласной вставки при слогоделении, т. е. наличие ее в положении между смычным шумным (вторым согласным сочетания) и плавным сонантом (третьим согласным сочетания)⁹ способствует закрытию слога. <...> Эксперимент показал, что согласные, замыкающие ударный слог, интенсивнее согласных, замыкающих неударный слог. Таким образом, каждый слог характеризуется дугой интенсивности: самым слабым звуком по интенсивности в слоге оказывается согласный, начинающий слог, вершиной интенсивности является слогообразующий гласный звук» [8: 89].

Экспериментальные исследования структуры слога и принципов слогоделения проводятся Л. В. Златоустовой и в дальнейшем, особенно активно в последнее время (см. [74], [79] и др.).

В пятой главе изучаются спектральные характеристики русских гласных. Цель исследования — выявление типичных оттенков гласных фонем в потоке

⁷ Жинкин Н. И. Механизмы речи. М., 1958. Л. В. Златоустова излагает суть его концепции следующим образом: «При постепенном сужении глоточной трубки возникает нарастание громкости, в момент максимального сужения дуга образует вершину, при постепенном расширении трубки появляется ветвь падения громкости. В основу принципа формирования слога Н. И. Жинкин кладет общий закон формирования сочетаний звуков — упреждение предстоящей двигательной позиции и удержание предшествующей. Различные звуки характеризуются различными импульсами упреждающей и удерживающей способности. Для слогоделения наиболее существенными являются динамические модуляции глоточной трубки. Работа Н. И. Жинкина подтверждает наши положения, сформулированные в кандидатской диссертации, о том, что согласный, следующий за слогообразующим гласным, сильнее, чем такой же согласный, но начинающий слог. Причина такого явления, как указывает Н. И. Жинкин, заключается в удержании объема глоточной трубки, принятого на предшествующем звуке. Упреждение и удержание объема глоточной трубки распределяется не только в пределах одного слога, но и является средством сцепления слогов. Таким образом, Н. И. Жинкин устанавливает механизм образования слога, но в работе не дает правил слогоделения по той причине, что этот материал не входит в задачу исследований ученого» [8: 84].
⁸ Богородицкий В. А. Фонетика русского языка в свете экспериментальных данных. Казань, 1930. Л. В. Златоустова отмечает, что В. А. Богородицкий обнаружил «птичку» на гортанной кривой и принял ее за слоговую паузу, «в то время как, очевидно, ее следует считать результатом резкого изменения объема глоточной трубки; такое соображение подсказывается не только доказанным в настоящее время отсутствием слоговой паузы и установлением слогообразующего органа, но и тем, что такая причина наблюдается не всегда на стыке слогов» [8: 84—85].
⁹ Например, в словах «тундра», «контры» и т. п.

речи по сравнению с эталонами спектров русских ударных гласных, приведенных в работах Л. А. Чистович и Л. А. Варшавского¹⁰. Гласные звуки рассматривались в относительно независимом положении, между твердыми согласными (не губными) первоначально в изолированно произнесенных словах, затем во фразах, составленных из рассмотренных слов, а также на материале русской художественной прозы. Здесь Л. В. Златоустова впервые обратилась к изучению спектральных различий между мужскими и женскими голосами. Это направление научных исследований было продолжено в ее работах [30], [45] и др. Прежде всего, были получены данные о речевых диапазонах для гласных звуков в потоке речи, т. е. о пределах повышения и понижения частоты основного тона (ЧОТ) во всех формах речи, включая вопрос, восклицание, различные типы эмфатических ударений. Определены типичные зоны усиления частот гласных разного качества для голосов различных тембров (сопрано, меццо-сопрано, тенор, баритон). Выявлена зависимость спектральных характеристик звука от его положения в потоке речи, семантической нагрузки и эмоциональной окраски слова, в которое он входит. Установлено, что различия в спектральных характеристиках одно го и того же звука «выполняют семантико-стилистические и синтаксические функции как компонент интонации» [8: 137]. Высказано интересное предположение о функциях формант: «Нижняя форманта для гласных а, о, у определяет типичный признак фонемы. С этой точки зрения рассматриваемые гласные можно считать одноформантными. Изменения внутри фонем, то есть дифференциация оттенков фонем связана с усилением или ослаблением второй форманты, продвинутостью ее в область более высоких частот или отодвинутостью в область низких частот, соотношением второй и третьей форманты. Ослабление энергии на границе формант представляет специфику неударных звуков. Различные эмоциональные оттенки для ударных и неударных создаются продвинутостью обеих формант в область более высоких или более низких частот. Для различения фонем е, и, ы обязательны первая и вторая форманты. Они значительно менее вариативны. Неударенность... создается для них сближением первой и второй форманты; а передача спектром эмоциональных оттенков осуществляется аналогичным путем, что и для гласных первой группы» [8: 139].

Шестая глава посвящена вопросу о взаимокомпенсации акустических характеристик в потоке речи. К наиболее ярким случаям взаимокомпенсации Л. В. Златоустова относит компенсацию длительности интенсивностью и интенсивности длительностью. Кроме того, отмечается, что «в пределах фразы длительностью часто компенсируется отсутствие истинной паузы, т. е. длительность гласного или согласного, завершающего синтагму, выступает в функции ложной паузы. Резкое отклонение спектра звука от эталонного, связанное с тем или иным типом фразового ударения, компенсирует

¹⁰ Чистович Л. А. Применение статистических методов к определению фонетической принадлежности индивидуального гласного звука // Вопросы стилистики речи. Л., 1958; Варшавский Л. А., Чистович Л. А. Средние спектры русских гласных фонем // Проблемы физиологической акустики. Л , 1959. Т. 10.

отсутствие выделения слова или слога интенсивностью. Компенсация одного качества другим может быть постоянной, т. е. она определяется каким-либо постоянно действующим фактором, или переменной, характерной для какого-то узкого круга условий» [8: 140].

В седьмой главе рассматривается проблема членимости потока речи, в центре внимания находится вопрос о членении внутри синтагмы, т. е. о перцептивных границах слов. Л. В. Златоустова оспаривает мнение об отсутствии границ между словами внутри синтагмы. Она отмечает, что в тех языках, где словесное ударение ярко выражено, границы слов внутри синтагмы постоянно выявляются. «Слушающим они воспринимаются благодаря комплексу взаимодействующих характеристик, к которым следует отнести различия в спектре гласных и согласных абсолютного исхода слова и, соответственно, начала слова, границу словной дуги интенсивности, изменение частоты на границе слова, оглушение согласных и изменение долготных характеристик» [8: 143—144]. Основой для восприятия границ является фонетическое слово, которое структурируется словесным ударением. Таким образом, функция словесного ударения в русском языке является не выделительной, а структурирующей.

Л. В. Златоустова отмечает, что в качестве синонимов термина «фонетическое слово» используют также термины «речевой такт» или «ритмическая группа» и что, по мнению Л. Р. Зиндера, последний термин более приемлем, поскольку термин «фонетическое слово» снимает основной признак понятия «слово», а термин «речевой такт» имеет различное содержание у ряда авторов. Впоследствии Л. В. Златоустова предложила в качестве синонима иной термин — «ритмическая структура» [19] (см. об этом далее). Сделан вывод о том, что «при определении границы слова можно опираться на объективные физические характеристики звуков, особенности которых на стыке слов продиктованы требованиями фонетического оформления ритмической группы, что, в свою очередь, подчинено семантико-синтаксической значимости слова в потоке речи» [8: 149].

В заключении к монографии формулируются выводы о специфике акустических средств, организующих слово и фразу. Называя важнейшими характеристиками интонации в русском языке мелодику, паузу, длительность звуков, их интенсивность и тембр, Л. В. Златоустова определяет «степень их участия» в организации слова и фразы следующим образом: «интенсивность, длительность и спектр звуков — преимущественно характеристики слова, а мелодика и пауза — характеристики фразы» [8: 150—151]. При этом обращается внимание на тот факт, что «синтагматическое ударение, призванное оформить синтагму мелодически, пользуется “фразовыми” акустическими средствами — мелодикой и паузой, а логическое ударение и эмфатическое, связанные с выделением того или иного слова из потока речи, опираются также и на “словесные” средства — интенсивность, длительность и тембр» [8: 151].

Таким образом, в монографии [8] явно прослеживаются направления дальнейших научных исследований, предпринятых Л. В. Златоустовой. Если исследования периода 1950-х — начала 1960-х гг. можно охарактеризовать в целом как теоретические, описательные, выполненные с помощью инструментальных методов, то с середины 1960-х гг. все научные изыскания Л. В. Златоустовой полностью ориентируются на решение целого ряда важнейших прикладных задач, связанных с передачей речи по каналам связи, автоматическим распознаванием и синтезом речи. В соответствии с этим активно проводятся прежде всего перцептивные эксперименты, направленные на изучение закономерностей восприятия речи и поиск различных акустических ключей.

В Лаборатории прикладной лингвистики филологического факультета МГУ при непосредственном участии Л. В. Златоустовой и под ее научным руководством были проведены многочисленные исследования восприятия речи по каналам связи, результаты которых нашли отражение в публикациях [22], [27], [38], [40], [41], [42], [43] и др. Одним из итогов данного направления явилась разработка Государственного стандарта СССР по оценке трактов радиотелефонной связи, предназначенных для передачи речи¹¹.

Существенным вкладом в решение задач автоматического синтеза речи явились работы «Исследование длительности неударных гласных в зависимости от фразовых условий» ([16]) и «Алгоритмы преобразования русских орфографических текстов в фонетическую запись» ([20]), опубликованные в соавторстве с сотрудниками Лаборатории прикладной лингвистики.

Теоретическое осмысление многочисленных экспериментальных данных, касающихся особенностей фонетической реализации и восприятия звучащей речи, позволило Л. В. Златоустовой сформулировать научную концепцию об основных фонетических единицах речи, которая была защищена в виде докторской диссертации в 1970 г. ([19]). Остановимся на основных положениях этой теории. Цель диссертационного исследования заключалась в изложении некоторых аспектов процесса речеообразования, при котором единицы акустико-артикуляторного плана (плана реализации) соотносятся с лингвистическими единицами, представляющими различные ступени абстракции. Основными единицами плана реализации являются звукотипы, ритмические структуры, интонационные (тональные) контуры. Эти единицы соотносятся, во-первых, с лингвистическими абстрактными единицами (фонемами, словами, семантико-синтаксическими структурами); во-вторых, с конкретными фонетическими реализациями (звуками, конкретными видами ритмических структур, интонационными контурами) и представляют собой промежуточную степень абстракции между первыми и вторыми.

Под звукотипом (термин Л. А. Варшавского, 1964) понимается кратчайшая звуковая единица уровня восприятия, представляющая собой проме-

¹¹ ГОСТ 16600-72 «Передача речи по трактам радиотелефонной связи. Требования к разборчивости речи и методы артикуляционных измерений».

жуточную ступень абстракции между звуком речи и фонемой. В аналогичном значении П. С. Кузнецов (1959) употреблял термин «звук языка»¹². «Система звукотипов принципиально отличается от системы фонем.

1.  Одна фонема представлена рядом звукотипов, т. е. система звукотипов шире системы фонем (например, фонеме /а/ в восприятии соответствуют звукотипы [а], [’а’], [ь], [ъ]).

2.  Один звукотип может служить реализацией нескольких фонем.

3.  Фонема может быть представлена последовательностью звукотипов (например, фонеме /а/ может соответствовать последовательность звукотипов [аъ])»[19: 10].

Термин «ритмическая структура», как уже говорилось, был введен Л. В. Златоустовой как синоним термина «фонетическое слово», поскольку, по ее мнению, он имеет перед последним преимущество. «Оно заключается в том, что при изучении акустико-физиологических особенностей речи необходимо опираться на единицу, представляющую собой структурную последовательность звукотипов, т. е. слог» [19: 12]. Под ритмической структурой понимается целостная фонетическая единица плана реализации. Она организуется стержневым элементом, обязательно связанным со словесным ударением. Реализация ритмической структуры зависит от положения в фразе, принадлежности говорящего к одному из типов произносительной литературной нормы или диалекту. Ритмическая структура является одной из единиц восприятия, обеспечивая членимость потока речи на слова. Получены статистические данные, показывающие устойчивость PC в ее временных и спектральных показателях. Установлено, что типы PC могут суще ственно деформироваться (не пересекаясь) под влиянием места в интонационном контуре.

Интонационный контур определяется как структурное единство интонационных средств, с помощью которых осуществляется связь ритмических структур в высказывании и членение речевого потока на отдельные высказывания.

Л. В. Златоустова выделила в русской речи 50 звукотипов: 13 гласных и 37 согласных, а также определенное количество диффузных звуковых образований (названных «полизвукотипами», см. об этом далее), число и структура которых меняются в зависимости от условий реализации речи. Число различных ритмических структур — 15. Число интонационных контуров — 4—5([19: 22]).

В диссертационном исследовании предлагается ярусное представление фонетических единиц речи. «В первом ярусе общим семантико-синтаксическим характеристикам высказывания (утверждение, вопрос и т. д.) соответствуют в плане реализации, с одной стороны, интонационные контуры, абстрагированные от конкретной речевой ситуации (4—5 единиц), а с другой стороны, реальные фонетические модификации этих контуров. Во втором ярусе словам (или последовательностям слов) соответствуют ритми-

¹² См. об этом в работе Л. В. Златоустовой [17].

ческие структуры и их конкретные фонетические реализации. В третьем ярусе фонемам соответствуют звукотипы, выступающие в фонетическом сигнале в виде конкретных звуков и диффузных звуковых образований, получаемых в результате “переслаивания” соседних звуков» [19: 25—26]. Отмечается тесная взаимосвязь указанных ярусов, их взаимное влияние. Заключительный вывод исследования формулируется следующим образом: «Информация, содержащаяся в речевом сигнале, имеет все уровни и “ярусы” единиц речи, достаточные для передачи сколь угодно сложных понятий, являющихся отражением реальной действительности; но адекватность восприятия (или лучше — относительная адекватность) в процессе коммуникации достигается только в том случае, если участники акта коммуникации владеют языком, на котором осуществляется коммуникация, и низшие “ярусы” плана реализации достаточно автоматизированы, что является непременным условием реализации и восприятия речевого потока в реальном масштабе времени» [19: 28].

Конкретизацию идей, выраженных в диссертационном исследовании, находим в статье Л. В. Златоустовой, посвященной стержневым элементам речи [18]. Постулируется наличие в ритмической структуре стержневого элемента, обязательно связанного со словесным ударением, который в определенных условиях может быть шире ударного звукотипа и ударного слога. Стержневые звукотипы характеризуются специфическими акустическими характеристиками, прежде всего спектральными (на уровне акустическом) или тембральными (на уровне восприятия). Стержневые элементы в русском языке обычно выделяются длительностью. Для равных фонетических условий такое выделение наблюдается в 70—80 % случаев. Различный процент в этом случае связан с жанровой обусловленностью контекста и с наличием или отсутствием контекста. Спектр стержневого звукотипа более «насыщен» и характеризуется специфическими полосами усиления частот. Интересна высказанная Л. В. Златоустовой гипотеза об организации процесса восприятия речи: «процесс восприятия речи может быть представлен как последовательная запись в памяти характеристик звукотипов, где отмечено положение звукотипа по отношению к стержневой единице. Тем самым намечается граница ритмической структуры, а затем весь комплекс характеристик соотносится с имеющимся в “кладовой” памяти. На основании такого соотношения принимается решение» [18: 23]. Выдвинутая гипотеза проверяется в последующих исследованиях (см., например, [24]).

Идея о существовании стержневых элементов речи (к которым относятся звукотипы и ритмические структуры) повлекла за собой обращение к двум основным направлениям исследований, которые охарактеризованы в статье «Над чем работают ученые МГУ» ([21]). Первое направление — исследование взаимного влияния единиц различных уровней речи при ее реализации. И здесь центральное место отводится понятию «полизвукотип», под которым понимается звуковой конгломерат, совмещающий признаки двух (иногда трех) звуков, реализующихся в одном временном сегменте речево-

го потока. Полизвукотип представляет собой периферийное явление по отношению к стержневому, центральному элементу. Л. В. Златоустова отмечает, что образование полизвукотипа вызвано влиянием высоких уровней речи и наблюдается в слогах слабых неударных позиций (чаще заударных) фонетического слова под действием следующих факторов: стиль и темп речи, позиция звука в фонетическом слове, вхождение звука в определенный тип морфем и др. Важной практической задачей, связанной с автоматическим распознаванием речи, является выработка правил перекодирования набора звуковых типов в набор фонем, что представляет значительную сложность при наличии полизвукотипов. Результаты исследований этого направления изложены в монографии «Фонетические единицы русской речи» ([33]).

Второе направление исследований — изучение стихотворной речи и пения с целью поиска наиболее устойчивых речевых характеристик (стержневых), которые сохраняются в этих специфически организованных видах речи. Главным предметом исследований этого направления являются акустические характеристики ритмических структур (фонетических слов). Первыми публикациями, посвященными данной теме, являются статьи «Изучение звучащего стиха и художественной прозы инструментальными методами» ([25]), «О ритмических структурах в поэтических и прозаических текстах» ([28]), «Ритмическая организация стихотворений А. Блока (ранняя лирика)» ([29]), «О единице ритма стиха и прозы» ([31]). В перечисленных статьях, вслед за В. М. Жирмунским, метр стиха характеризуется как «идеальный закон, управляющий чередованием сильных и слабых звуков в стихе»¹³, а в качестве единицы ритма рассматривается ритмическая структура как объективно существующая единица речи, представляющая собой единство ударного и безударных слогов. В фокусе исследования находится вопрос о соотношении метра и ритма. Задачи исследования сводятся к выяснению вопросов о том, «до каких пределов могут менять свои характеристики звуки речи под влиянием требования метра, размера стихового текста, какой выбор фонетических слов диктует стиховой размер и метр, каковы возможности взаимозаменяемости типов фонетических слов в стиховом тексте, каковы пределы деформации фонетического слова» [31: 62].

Установлено, что ритмическая структура является достаточно устойчивой единицей как прозы, так и стиха. Однако наблюдается изменение временных характеристик фонетических слов, вызванное взаимодействием «требований метра и живой материи речи» [31: 72]. Отмечена специфика временной организации фонетического слова в стиховых строках, включающих нетипичные для данного размера слова, а также тот факт, что для фонетического слова в стихотворном тексте не характерна реализация временного контраста между ударным и безударными слогами, как это наблюдается в прозаической речи.

¹³ Жирмунский В. М. Теория стиха. Л., 1975.

Сделан вывод о том, что собственно ритмизующая функция стиховой строки заключается во взаимодействии паузы и мелодического контура. Поэтому при описании мелодики предлагается ввести понятие «ритмомелодическая схема стиховой строки». Подчеркивается, что мелодический компонент схемы задается первым ударным гласным PC, начинающей строку, поэтому форма мелодической кривой различается в зависимости от места ударения в PC ([29: 40]). Выявлен особый стиховой набор фразовых акцентов, которые определяют в значительной мере регистровые максимумы и компенсируют своими специфическими поэтическими свойствами большую выровненность частотного контура стиха (там же).

По мнению Л. В. Златоустовой, наиболее важным результатом является то, что «ритмическая организация фонетического слова не разрушается размером стиха, ибо ее наиболее существенные изменения — увеличение длительности открытых заударных гласных, превышающих время ударных, есть требование организации синтагмы; что наблюдается и в прозаической речи, в том числе и в спонтанной разговорной» [31: 74]. Данный вывод подтверждается и исследованием ритмики слова в пении. Оказалось, что четырехсложное слово с ударением на последнем слоге, в нотной записи которого длительность предударных слогов обозначена равными долями, реально пропевается в соотношении длительностей 1—2—3—4. Однако такое несоответствие не воспринимается слушателями, и исполнение квалифицируется как безупречное (там же).

Главный вывод заключается в том, что метр стиха реализуется специфическим для различных стиховых размеров набором фонетических слов, устойчивых в своих основополагающих признаках, но структурированных по-разному для прозаических и стихотворных текстов. «Метр, накладывая свои ограничения на выбор ритмических структур, не разрушает их даже в случае включения многосложных структур» [31: 75].

Сделанные выводы подтверждаются и конкретизируются последующими исследованиями Л. В. Златоустовой в данной области, которые ведутся и по сей день (см. [37], [52], [61], [64], [65], [75], [77], [78]).

Очередным итогом многоаспектных исследований звучащей речи явилась монография «Фонетические единицы русской речи» ([33]), опубликованная в 1981 г. Несмотря на то, что ее название полностью совпадает с названием докторской диссертации ([19]), в книге содержатся принципиально новые сведения, касающиеся не только реализации речевых единиц, но прежде всего их восприятия. По-иному сформулирована и основная задача работы — «описание фонетических единиц речи, участвующих в процессе коммуникации» [33: 3], и именно под этим углом зрения излагается материал. Отмечается необходимость «различать акт реализации единиц речи и акт восприятия единиц речи» [33: 5], основное внимание уделяется эталонам речевых единиц, которые сформированы в сознании индивидов (Л. В. Златоустова называет их «нервными моделями»). К единицам, с которыми соотносится система эталонов, «принадлежит система звукотипов,

слогов, ритмических структур, просодических единиц, называемых ритмометодическими схемами синтагм» (там же).

В монографии ([33]) приводятся сведения о длительности и интенсивности звуков в потоке речи, о спектральных характеристиках звуковых типов русской речи, излагаются результаты экспериментов по восприятию ударных, предударных и заударных гласных. Представлены данные о восприятии ритмических структур в условиях подавления сигнала шумами, охарактеризована частотность ритмических структур в русской речи. Отражены также результаты исследований особенностей реализации ритмических структур в стихотворной речи и пении, а также в разных типах эмоционально окрашенных текстов.

Обратим внимание на тот факт, что в монографии ([31]) среди прочих охарактеризованы следующие условия, от которых зависит реализация ритмической структуры:«1 — характер текста по признаку его рода и жанра, 2 — чтение текста или спонтанная речь, 3 — если чтение, то подготовленное чтение наизусть художником слова или нейтральное чтение» [33: 7]. Таким образом, здесь определилось еще одно направление научных исследований Л. В. Златоустовой — фоностилистическое, которое необычайно активно развивается в настоящее время. По праву можно сказать, что Л. В. Златоустова стояла у истоков этого направления в русистике, и результаты ее иссле дований ([52], [60], [62], [73] и др.), а также исследований ее учеников (В. Г. Савинского, Г. Е. Кедровой, Б. Я. Ладыженской, В. В. Потапова и др.¹⁴) значительно расширили представления о фонетических особенностях, характеризующих различные стили и жанры речи.

В 1986 г. вышло в свет учебное пособие «Общая и прикладная фонетика» ([39]), авторами которого, наряду с Л. В. Златоустовой, являются Р. К. Потапова и В. Н. Трунин-Донской. Это событие следует назвать важной вехой в развитии фонетики, поскольку в этой книге впервые всесторонне охарактеризованы прикладные аспекты исследований в области звучащей речи и их методология, т. е. определена предметная область прикладной фонетики. Таким образом, можно сказать, что авторы учебного пособия заложили основы подготовки в нашей стране специалистов этого важнейшего направления.

Прикладные разработки в области звучащей речи занимают значитель ное место в научной деятельности Л. В. Златоустовой в течение двух последних десятилетий. Темы этих разработок связаны с созданием компьютерных обучающих программ и учебников ([50], [56], [57], [66]), компьютерных словарей ([53]), а также различных баз фонетических данных ([63], [67], [68]). Особое место принадлежит исследованиям, связанным с идентификацией говорящего по речи (фоноскопические экспертизы) ([71 ], [72]).

В рамках одной статьи очень трудно охарактеризовать все многообразие научных интересов доктора филологических наук, профессора Л. В. Златоустовой. Однако очевидно, что вряд ли найдется такой аспект фонетики,

¹⁴ См. список диссертаций , защищенных под руководством Л. В. Златоустовой.

который остался бы вне фокуса ее внимания. Л. В. Златоустова, безусловно, сумела сказать свое слово в науке. Тонкая интуиция ученого-экспериментатора послужила почвой для множества интересных и плодотворных идей, некоторые из которых получили всеобщее признание, а другие ждут своего времени или, хочется надеяться, еще впереди.